Рассказы - скачать книги или читать онлайн. Страница 91

Привет! Посмотрите на меня. Нравлюсь? Какой размах в крыльях, какой окрас! А перышки, перышки – чисто снежные, с легким голубоватым отливом. Плотные, глянцевые, одно к одному… Кто сказал «Ворона белая»?! Я не ворона, я Ангел. Причем ангел с большой буквы, потому как имя собственное. А хранитель – с маленькой, потому как профессия.

«Когда-то… мы впервые оказались за границей – в Амстердаме. Вышли из здания вокзала и увидели ряд старых домов над каналом – строй забулдыг, отбывающих пятнадцать суток за мелкое хулиганство. Особо старые дома кренились набок, приваливаясь плечом к соседу и – как похмельные – норовили выпасть из строя мордой об мостовую.

Москва будущего. Все знакомства давно происходят онлайн. Каждый сантиметр столицы – под наблюдением клаудкамер. Назначая свидание у памятника Пушкину, героиня не ожидает, что она окажется в отделении полиции…

«А. – Будем мы писать рассказ или не будем?

«Вы знаете, я глубоко убежден, что предисловий писать не надо. Всем неизвестный автор по этому поводу сказал: «В начале было слово» (а не предисловие). И вы знаете, я с ним согласен, потому что слово не требует предисловия, если это слово чего-нибудь стоит. А если оно ничего не стоит, то предисловие способно только испортить законченное впечатление о художественном несовершенстве.

«Юра стоял рядом с Жилиным, глядел на Памятник Первым, и ему казалось, что он прокрался в фильм о завоевании Венеры. Ему даже было немного не по себе, словно он был самозванцем и не имел никакого права находиться вблизи людей, которые первыми здесь высадились, перед грубо обтесанной базальтовой глыбой, на которой застыли обломки легендарного танка, погибшего в атомном взрыве, под низким небом, по которому неслись вечные багровые тучи. Такое чувство испытывает, наверное, мальчишка, наткнувшийся где-нибудь в роще под Брянском на забытую ржавую пушку, вросшую лафетом в землю. Сразу же начинает работать воображение, и перед глазами мелькают в бутафорском дыму мужественные профили из кинофильмов…»

«Доктор Лобс всегда был словоохотлив. К тому же сегодня он не взял с собой сигарет.

«Это было похоже на продолжение странного сна, когда человек вдруг подскакивает на постели, тараща мутные глаза, и изрекает что-нибудь вроде: «Я не могу войти в этот домик на носу». В утреннем полусумраке уже виднеются знакомые стены комнаты, лампа-грибок на ночном столике и смятое одеяло, сползшее на пол, но сон еще здесь, еще не прошел, и на фоне стеллажей с книгами еще колышутся очертания гигантских деревьев сказочного леса и не покинуло сонный мозг чувство досады и разочарования из-за того, что никак не можешь проникнуть в хижину, построенную собственными руками на собственном носу…»

«– Что-нибудь экстраординарное?

«Канг ждал, зарывшись всем своим огромным телом в мягкий ил и выставив наружу только глаза – круглые черные шишки, похожие на безобидные обломки базальта, в изобилии разбросанные по всему дну подводной пропасти. Кругом царил непроглядный мрак, вечный мрак пятикилометровой глубины, озаряемый только слабым мерцанием ила да редкими цветными искорками светящихся рыб. Но глазам Канга не нужно было много света – он отлично видел все, что ему требовалось видеть…»

«Он возвратился домой, к своей жене, серьезный и печальный. Он был в поездке, в пурге и на морозе, почти сутки, но усталости не чувствовал, потому что всю жизнь привык работать.

«Мы шли с работы. Около домов на камне лежал белый холодный свет вечереющего дня. И солнце было низко; оно рано уходило за кирпичные трубы кочегарок, эти угрожающие пальцы земли. Начиналась тихая сонная осень. Ветер дул реже и не был так жесток, как раскаленным ноющим летом. Небо побелело и стало ближе и ясней, будто опустило глаза к человеку…»